В 1980 году я была на производственной практике в г. Кирс Кировской области. В начале августа, когда уже кончалась практика, в Кирс приехал брат моей подруги Лили – Александр. В это время их родители отдыхали в Гагре, и они пригласили туда Лилю с братом. Но у Саши уже кончался отпуск, и он предложил сестре ехать с кем-нибудь из девчонок. После недолгих уговоров я согласилась. Как оказалось, эта была единственная моя поездка на Черное море.
Из Кирса на поезде «Лесной — Киров» уезжаем до Кирова. Покупаем билеты до Москвы на вечерний поезд. До отправления успеваем погулять по Кирову. Постельное белье в поезде берем с Лилей, как обычно, один пакет на двоих. Утром Саша выходит во Владимире, а мы едем до Москвы. На вокзале билетов на южное направление нет: жаркая пора отпусков! Во все кассы большие очереди. Перед самым отправлением поездов в кассу дают на продажу так мало билетов, что очередь, практически не двигаясь, стоит на одном месте.
Решили идти в предварительную кассу, чтобы купить билеты на ближайший в этом направлении поезд. Здесь тоже огромная очередь. Перед нами стоит пожилая женщина. Разговорились. Ей необходимо купить билет до Еревана: ее дочь учится в медучилище. На летней практике в больнице она познакомилась с мальчиком из Армении, влюбились друг в друга. Выписываясь из больницы, он сказал, что поедет домой только в том случае, если она даст ему слово, что приедет в Ереван в гости.
Мы смогли купить билеты на поезд, который шел только через два дня. Женщина поинтересовалась, где мы будем ночевать. Сказала нам, что на комнату отдыха на вокзале надеяться не стоит, и предложила ехать к ней.
Елена Викторовна, так звали женщину, жила в пригороде Москвы. Сначала ехали с Курского вокзала на электричке до Щербинки, в сторону Подольска. Потом на автобусе до д. Остафьево.
Уже были сумерки, когда мы вышли из автобуса. Навстречу нам шла девочка, которая вышла встречать Елену Викторовну, и увидела, что она идет с двумя мальчишками – в темноте она нас, в джинсах, приняла за мальчишек. Елена Викторовна предупредила, что в доме живут пять собак и столько же кошек, сказав, что Оля – очень жалостливая девочка. Она постоянно приносит домой брошенных животных. Заходим в дом, Лиля первая, я за ней. На Лилю с лаем выскакивает огромная овчарка.
В доме они живут вдвоем. Рядом с домом сад. Помню, что нам с Лилей дали задание: мне – накопать картошки на обед, а Лиле, как хрупкой девушке, – собрать малину. Из малины Елена Викторовна сварила сироп. Бутылочку сиропа она потом дала нам с собой в дорогу.
Елена Викторовна работала учителем в вечерней школе. Муж умер. Детей нет. Взяла под опеку девочку из вечерней школы, у которой умерли родители. Помню, что у девочки был старший брат, которого осенью должны были забрать в армию, шли разговоры, что, возможно, в Афганистан.
Помню рассказы Елены Викторовны, что она родом из Ленинграда. Во время блокады училась в университете на мехмате. Чтобы заглушить постоянное чувство голода, начала курить. С тех пор у нее так и осталась эта привычка. В конце войны сильно болела, так что врачи посоветовали изменить профиль учебы. Поэтому она закончила филологический факультет, с тех пор преподает русский язык и литературу.
Нам, как незнакомым людям, постелили спать на мансарде бани. Муж Елены Викторовны умер, поэтому баня, как и летний душ, так и остались недостроенными. Два дня мы ночевали у новых знакомых, а днем уезжали гулять по Москве.
1980 был годом проведения Олимпиады. Она закончилась совсем недавно, ее закрытие мы смотрели еще в Кирсе. На улицах Москвы стояли фирменные киоски для продажи пепси-колы. Ездили с Лилей в Измайлово, в парк аттракционов. Это был единственный раз, когда я прокатилась на «американских горках». Гуляли по Арбату, Калининскому проспекту (сейчас это Новый Арбат), прокатились на прогулочном пароходике «Москва» по Москве-реке. После Олимпиады Москва готовилась к новому большому мероприятию – международному Московскому кинофестивалю, на многих улицах уже висели растяжки, извещающие об этом событии.
Вот и настало время отъезда. Поезд на юг уходит тоже с Курского вокзала, и мы снова проезжаем уже знакомую нам Щербинку. Чем ближе подъезжаем к югу, тем жарче становится в плацкартном вагоне. У нас боковые места. Мы купили атлас железных дорог, по которому легче ориентироваться в тех остановках, которые были и еще будут на нашем пути. Проезжаем Тулу, Курск, Воронеж, Волгоград, Краснодар. Вот уже и Сочи. Дорога идет вдоль Черного моря. Сразу из окна поезда виден пляж, тянущийся вдоль берега и весь заполненный людьми. Кажется, что здесь совсем нет свободных мест. Начинаются тоннели. Вот уже и Гагра.
Сразу на перроне предлагают жилье. Но у Лили была телеграмма родителей. Помню, что в телеграмме были написаны адрес и «номилия Чогре». Несмотря на ошибки, все же находим интересующий нас дом на самом верху склона горы. Поднимаемся туда по лестнице, слева от которой – дома и домики, справа – небольшие огородики, где на кустах краснеют помидоры, цветут розы.
Прямо перед домом, где мы будем жить, площадка, выложенная камнем, и стол с навесом. Рядом по склону растет виноград, но в это время он еще не поспел, ягоды были зеленые, тугие. На первом этаже живут хозяева. Хозяйка работала медсестрой в одном из пансионатов города. Ее муж – на пенсии. С ними живет сын – поздний ребенок, который перешел тогда в восьмой класс. Про город Пермь, он поинтересовался: не ходят ли у нас там медведи.
Весь второй этаж хозяева сдают отдыхающим. Комната, в которой остановились Лилины родители, самая большая, на 6 человек. Кроме них еще одна супружеская пара из Владимирской области, из г. Гороховец. Кровать в сутки стоит 2 рубля, а мы, как студентки, решили спать на одной кровати, с каждой – по 1 рублю. Одна кровать так и осталась стоять свободной!
У входа на 2-й этаж – открытая веранда. Рядом с верхним этажом дома – летний душ. На крыше душа большая емкость для воды, которая нагревается в течение дня. Здесь можно помыться после купания в море. Первые моются под теплой водой, для мытья задержавшихся – вода уже не успевает согреться.
Лилины родители отдыхали по курсовкам. Питание было в столовой рядом с пляжем. Это несколько остановок на автобусе. Иногда мы прогуливались пешком. Помню, что читая вывески на магазинах, обращали внимание на абхазский язык. Амагазин, вино «Абукет Абсны». То есть, ко многим словам из русского языка впереди добавлялась буква «а».
Вдоль моря тянулись курортные зоны, рядом с которыми был огорожен пляж для отдыхающих. Полоса города около моря достаточно узкая, всего две или три улицы, потому и частные дома поднимаются по склонам вверх.
Гагра, как и Сочи, стоит на берегу Черного моря. Но это уже территория Абхазии. По сравнению с Уралом и центральной полосой здесь экзотическая природа: растут разно-
образные пальмы, в парке свободно гуляют пеликаны. После захода солнца резко темнеет. Ночью хорошо слышно, как стрекочут цикады.
На пляже также много народу, как и на пляжах в Сочи. Вновь приехавших легко узнать по загару, вернее по его отсутствию. Лето в этом году не баловало жарой, поэтому отдыхающие впервые здесь могли вдоволь накупаться и позагорать. Правда, и сгореть можно было очень быстро. В первые дни у нас с Лилей, сразу у обеих, случился тепловой удар. Помню пляж, когда волнами на берег выбрасывало медуз, купание в морской, непривычно соленой воде.
Билеты на обратную дорогу купить было так же сложно, как и сюда. Вставали рано утром, занимали очередь. При этом на руке записывали номер на случай, чтобы никто не влез без очереди.
С Еленой Викторовной договорились, что на обратном пути перед отъездом домой заедем снова к ней. Поезд пришел поздно вечером. Пока добрались до Елены Викторовны, было уже полдвенадцатого ночи. В такое позднее время нам на ужин пожарили оладьи. В этот раз была Лена, подруга Оли из медучилища, т.к. девушка еще не вернулась из Еревана. С Леной мы гуляли на следующий день по городу. Когда уставали, наугад садились в троллейбус и смотрели на город из его окон. Лена рассказывала нам про инопланетян. В эти рассказы верилось с трудом. Только через 10-15 лет сообщения о посещениях инопланетными существами нашей планеты стали появляться в СМИ, а в те годы такая информация воспринималась как фантастическая.
У Елены Викторовны я была еще один раз. В марте 1982 года, после преддипломной практики, мы с Лилей ездили в Муром. Проезд для студентов был 50% стоимости билетов, поэтому многие студенты пользовались такой льготой. На обратном пути мы пару дней были в Москве, останавливались у Елены Викторовны. Ночевали, как старые знакомые, теперь в доме. Вновь гуляли пешком по московским улочкам – Таганка, Беговая, Ленинский проспект. В отличие от меня Лиля чаще была в Москве, поэтому ориентировалась намного лучше.
Помню, что это был конец марта, время перевода часов на летнее время. Это можно было заметить по уличным часам, которые автоматически начали переводить уже накануне дня перевода. Перевод тогда производился в ночь с 31 марта на 1 апреля, независимо от дня недели. Позднее, пока совсем не отменили, перевод часов стали проводить в последние выходные марта.
Много лет прошло с тех пор. Изменилась страна, изменились люди, живущие в ней. Вряд ли сейчас можно представить, чтобы кто-то предложил бесплатный ночлег совсем незнакомым людям. А в памяти нет-нет, но всплывет та единственная поездка на юг, Москва после Олимпиады 1980 года и Елена Викторовна, учительница вечерней школы, пригласившая на ночлег двух студенток.
